2017: тенденции. - «Новости Музыки»

Восемь главных тенденций в электронной музыке 2017-го.

Попытки ответить на вопрос "чем нам запомнился 2017-й в электронной музыке?", как обычно, напоминают попытки слепых описать слона. Событий слишком много и как собрать воедино происходящее в маленьких клубах Долстона и Хакни, на фестивале Sonar и на рейвах-стотысячниках где-нибудь в Сингапуре – совершенно неясно. Тем не менее, несколько общих тенденций выделить всё же можно, и вот как они нам видятся.

Электроника превращается в современное искусство

Несколько лет назад все сошлись на том, что электронщик уже не может выходить на сцену с лаптопом и час смотреть в экран с отсутствующим видом. Но как оказалось, живого исполнения и горы синтезаторов на сцене тоже мало. Сегодня идеальный концерт электронщика должен выглядеть как перформанс и подходить для галереи современного искусства. Тенденция эта, кажется, пошла от Бьорк (Bjork). Форматы здесь могут быть самые разные, от замысловатых видео инсталляций (Nоnotak, Golden Bug) до современной хореографии (Sia). Китаянка Пан Дайдзин (Pan Daijing) или Ив Тумор (Yves Tumor) совмещают театрализованный перформанс с акционизмом, их лайв-шоу это уже откровенный эксперимент над зрителями и проверка их терпения и устойчивости к звуковому терроризму.

Особый шик – вовлечение в представление зрителей, использование современных технологий и совмещение всех возможных форматов в одном шоу. Идеальный пример – выступления норвежки Йенню Валь (Jenny Hval). Кроме неё на сцене танцовщица, которую Йенню то обматывает чулком, то топит в надувном бассейне (который следующим действием отправляется плавать по зрительному залу), а к странному современному балету то и дело подключаются музыканты. Дальше норвежка общается с публикой, печатая на экране, а потом проводит странный эксперимент, в котором она и зрители снимают друг друга на видео. Назвать происходящее концертом язык не поворачивается, но тем не менее, в ходе этого странного действа Йенню поёт, а музыканты играют на инструментах, то есть даже отбросив всю арт-составляющую, мы получаем хороший лайв.

Science is Sexy

Еще одна перспективная история – интеграция с наукой. Например, проведение на сцене физических опытов, высечение молний или погружение чего-нибудь в жидкий азот. Американские электро-ветераны Dopplereffekt и вовсе превратили концерт в лекторий и возят с собой в тур профессора физики Диду Маркович (Dida Markovic), которая читает во время их выступления лекцию о темной материи и черных дырах.

Экспериментальная музыка на виду

Отчасти как следствие этих тенденций – доступность музыки (т.е. её субъективное благозвучие или наличие в ней чёткого танцевального грува) никак не сказывается на успехе. Речь, конечно, не о чартах, а о фестивалях или популярной, но всё же профильной прессе в диапазоне от Fact Magazine и Quietus до Pitchfork. На виду огромное количество экспериментальных проектов – модульный авангард, шумовая электроника, тёмный и тревожный эмбиент, всё это порой получает куда больше внимания, чем хаус или драм-н-бейс.

Женщины рулят

Вы, наверное, заметили, что мы назвали уже очень много женских имен? Феминистский дискурс проник в электронику по полной программе. Электронщицы десятками фигурируют в списках лучших записей года и в хедлайнерских слотах фестивалей, причем выступают они в самых разных жанрах: от всевозможного хип-хопа и пост-R&B до нойза и авангарда. Кейтлин Аурелия Смит (Kaitlyn Aurelia Smith), Келли Ли Оуэнс (Kelly Lee Owens), Jlin, Катерина Барбьери (Caterina Barbieri), Штеффи (Steffi), Хелена Хауфф (Helena Hauff), Келела (Kelela), Карен Гвайер (Karen Gwyer), Fever Ray, Pharmakon – список можно продолжать и продолжать. Титул лучшего ди-джея года по версии Mixmag уже второй год подряд выигрывает женщина, причем в этот раз она еще и из России (речь, разумеется, о Нине Кравиц). Правда, тут не до конца ясно, чего в этом результате больше, феминизма или наоборот сексизма – не то, чтобы Нина этот титул не заслужила, но ясно, что при высокой конкуренции и ровном составе участников симпатичная девушка всегда получит больше лайков.

Новые имена – не такие и новые

В электронике окончательно теряет смысл выбор "лучшего новичка" или вообще разговор о новичках как таковых. Музыканты, которых принято считать открытиями года, на самом деле чаще всего имеют за плечами довольно внушительную дискографию. Келли Ли Оуэнс с 2011 года была вокалисткой группы The History Of Apple Pie, Equiknoxx, которых подают как новых Sabres of Paradise, существуют с 2013-го. Первый релиз Bicep датирован 2010-м, примерно с этого же времени активны и участники дуэта Overmono, восходящие звезды XL Recordings. И даже юное дарование Photay имеет в активе альбом, записанный аж пять лет назад. Относительным новичком можно считать разве что Jlin – её первый релиз вышел всего два года назад и сразу же на Planet Mu. Но и у неё выстрелил уже второй альбом, а дебют прошел без особого успеха.

Происходит это потому, что серьезным электронным лейблам, а также букерам (которые сейчас едва ли не более влиятельны, чем издатели) нет нужды рыскать по подвальным клубам и конкурсам талантов. Чтобы записать поп-песню, нужны студия и продюсер, а часто – еще и "дорогой" сонграйтер, а всё это может обеспечить только большой лейбл. Электронный альбом сейчас вполне можно записать дома, имея на руках лаптоп, дешевый синтезатор и гитарную педаль (а то и ограничиться одним лаптопом). Поэтому в электронике чётко простроена карьерная лестница. Самиздат – маленький лейбл – культовый маленький лейбл – лейбл побольше и так далее. Порой, на это уходят годы – у того же Дэниела Лопатина (Daniel Lopatin) путь на Warp Records от первого релиза занял 7 лет.

Бас-музыка уходит. Следующий тренд – эйфория?

Если в мейнстриме дропы, сайдчейны, трэповый бит и прочее наследие бас-музыки по-прежнему эксплуатируются в хвост и в гриву, то на электронной сцене шума вокруг трэпа, джука, футворка и прочего пост-дабстепа заметно поубавилось. Речь, разумеется, пока идет только о "снижении темпов роста", как бы сказали экономисты, но смена вектора всегда важна. О том, что придет на смену, говорить пока рано, но очевидно, что многие сейчас пытаются переосмыслить рейв. Быстрый (от 130 ударов в минуту и выше) ритм, сэмплированные (в противовес нынешним запрограммированным) сбивки и эйфорические восходящие гармонии. Так, например, звучат упомянутые выше Bicep, Overmono, да и Лоренцо Сенни (Lorenzo Senni) со своей деконструкцией транса не так далеко ушел от этой идеи, если не по звучанию, то уж как минимум по идеологии.

IDM вернулся

Возвращение IDM предсказывали давно, и вот в 2017-м оно наконец состоялось. Афекс Твин (Aphex Twin) расчехляет архивы и собирает огромные залы на фестивалях. Warp Records переиздает старые альбомы Autechre и B12 (те, в свою очередь, активизируют собственный лейбл). С новым материалом возвращаются Bola, Fizzarum, Loess, Boulderdash, Bochum Welt, Bauri. Возрождается лейбл Neo Ouija, а его босс Ли Норрис (Lee Norris) aka Metamatics раздает интервью изданиям вроде The Ibiza Voice. А главное – в игру активно включается молодежь. Trypheme, Noumen, Data Rebel, Flux – эти имена вам скорее всего ничего не скажут, но поверьте, это хорошо.

Плюрализм

И всё же главная (и самая радостная) тенденция в современной электронике – плюрализм. За каждым трендом найдется перпендикулярный ему контр-тренд, сцена с чуть меньшей аудиторией, но живущая своей активной и яркой жизнью. Если раньше смена брейкбита на джангл означала, что записей в духе Liquid, Alrtern8 или Acen мы больше не услышим, то теперь это всего лишь означает перемещение с большой сцены фестиваля на маленькую и самиздатные кассеты вместо пластинок с мощной промо-кампанией. Спрос и предложения сейчас находятся примерно на всё от нью-эйджа (в котором тоже действует своя обновленческая сцена) до габба-хардкора, от электроакустики и авангарда до итальянского диско.