Полина Шамаева: Зрителя нужно постоянно удивлять - «Звёзды»

– Полина, вы ведь начинали карьеру в академическом хоре, и в церковном хоре пели. Как опыт хорового пения повлиял на вашу карьеру оперной певицы?

– В хоре я пропела более 20 лет, начиная с шести лет. Церковный хор был дополнительным бонусом, и он очень повлиял на моё отношение к музыке в целом, и к духовной музыке в частности. Когда ты поёшь в хоре, ты всегда чувствуешь плечо коллеги, ты должен подстраивать свой голос к голосам коллег. Сольное пение – это совершенно другая история.

А в церковный хор Кафедрального собора Воронежа меня привела Антонина Весенина, сейчас она самая востребованная солистка Мариинского театра. По воскресеньям служба начиналась в 6.30 утра. Вставала в 4.50, несмотря на то, что есть в такую рань не хочется, запихивала в себя еду (нельзя петь на голодный желудок), в 5.20 садилась на первый автобус и к 6.20 приезжала в центр города со своей окраины. Зимой это было очень сложно. Полтора часа мы пели службу, после этого я шла во дворец творчества детей и молодежи, где работала хормейстером детского хора.

– Есть ли в вашем репертуаре визитные карточки, какие партии на сегодня считаете своими лучшими? Чем хотели бы пополнить свой репертуар?

– В опере это, конечно, Кармен – самая яркая партия для меццо-сопрано на оперном небосклоне. Это такое редкое явление в оперном мире, когда меццо-сопрано поёт партию главной героини. Что касается планов, то мне бы очень хотелось исполнить партию Далилы. Мне кажется, что эта коварная женщина тоже мне очень близка. Но, к сожалению, безумно красивая опера «Самсон и Далила» редко исполнятся. Это такая статичная, «стоячая» опера, здесь невозможно ничего сделать. И насколько я знаю, в мировой практике её ставят, только когда набирают топовый каст. Когда есть топовые артисты, на которых придут независимо от того, что они поют.

Что касается духовной музыки, то это второй номер из «Всенощного бдения» Сергея Рахманинова «Благослови, душа моя, Господа». На моём YouTube-канале запись этого произведения собрала самое большое число просмотров.

– Вы известная и востребованная оперная певица. Можете сформулировать вашу собственную формулу успеха?

– Это ежедневная планомерная работа, большая доля удачи, но при этом и огромный процент трудолюбия, потому что в нашей профессии ты должен быть или лучшим, или лучше этим не заниматься. Впрочем, то же, наверное, можно сказать о любой профессии, если ты хочешь чего-то добиться. Каждый раз, выходя на сцену, ты должен соревноваться с собой вчерашним. Ты должен быть лучше себя вчерашнего.

– Вы мечтали о сольной карьере?

– Когда я начинала петь в церковном хоре в Воронеже, мне было очень сложно петь. Я очень уставала, мне было нелегко контролировать свой голосовой аппарат. И после каждой службы я приходила домой, рыдала и говорила: «Всё, что угодно, только не сольное пение!» Но, как говорится, не зарекайся. Так сложилось, что я всё время где-то пела соло. И в детском хоре, и в училище, и в вузе я везде пела какие-то небольшие сольные партии. Видимо, амбиции, которые во мне есть, мне нужно было реализовывать и как-то выделяться из «толпы». Я всегда хотела, я всегда старалась. И когда я попала в Академический Большой хор «Мастера хорового пения», Лев Зиновьевич Конторович сразу доверил мне соло, я пришла в коллектив заменить другую солистку, и в итоге я пела и в хоре, и сольно. Эти маленькие соло переросли в работу в «Новой Опере». На самом деле моей оперной карьере всего шесть лет.

– Однако шести лет хватило, чтобы критики признали: на сегодняшний день вы самое яркое меццо-сопрано в России. Каково это — быть самой-самой?

– Спасибо, мне очень приятно. Но на самом деле это огромная ответственность и перед молодыми коллегами, которые на тебя равняются, и перед зрителями. Мы, как олимпийские спортсмены, сначала много готовимся, а потом за 20-30 минут, за час выступления ты должен выложиться на все сто процентов. У меня за плечами 23 года только официального образования, начиная с музыкальной школы, училища. Каждый раз зрители ждут от тебя чего-то необычного, и чем больше у тебя званий и чем длиннее послужной список, тем больше ожиданий. И ты должен их оправдать. В этом сложность – ты должен постоянно чем-то удивлять. Новым репертуаром, новым уровнем пения, новыми нарядами, идеальной формой. Так что, да, прежде всего, это ответственность. А самооценка повышается, когда ты достигаешь определённого уровня вокального мастерства. Вот тогда повышается самооценка, а не когда кто-то говорит об этом. Тем более, что сегодня тебя хвалят, а завтра могут растоптать.

– Как вы отдыхаете, расслабляетесь между концертами?

– Между концертами я занимаюсь своим здоровьем. Пытаюсь найти режим правильного питания, подходящего именно мне. С моим безумным графиком. Чтобы мне было комфортно, потому что спать я должна минимум девять часов, иначе я не могу выйти петь. Связки – это мышцы, которым необходим отдых. Как у спортсменов. И моя задача в те дни, когда я могу немного отдохнуть, – поддерживать свое здоровье на таком уровне, чтобы максимально продлить своё пребывание в профессии именно как исполнитель.

– Горло приходится беречь? На лыжах и коньках вы, наверное, не катаетесь?

– Не катаюсь, в прорубь не ныряю, перед выходом на сцену семечки не грызу (это будет мешать петь). Хотя на самом деле можно всё – можно и воду ледяную пить, это зависит исключительно от твоего организма.

– Полина, на ваш взгляд, опера должна быть ближе к народу?

– Считается, что опера – это искусство для избранных. И я всегда шучу, что опера умирает уже 400 лет и никак не умрёт. И мы ей не дадим умереть, даже не надейтесь. Я всегда очень волнуюсь, когда молодые люди впервые приходят на оперу, потому что от их первой встречи с оперой зависит, будут ли они приходить в оперу или уже никогда туда не вернутся.

Опера не должна быть ближе к народу, просто мы должны быть интереснее, чтобы люди приходили. Потому что опера – это своего рода шоу. Шоу, построенное на синтезе живого оркестра, живого исполнения, костюмов, актерской игры, – это всё должно быть сделано на таком высоком уровне и так профессионально, чтобы молодой человек захотел прийти ещё раз. Подрастающее поколение нужно заинтересовать в первую очередь, потому что это наши будущие зрители на ближайшие десятилетия.

– Оперу сложно воспринимать…

– Согласна, поэтому я всегда советую: перед тем, как пойти на оперу, нужно подготовиться. Как минимум почитать, о чём опера, что за композитор. Чтобы понимать, кто есть кто на сцене. И тогда, возможно, ты что-то поймёшь. Начинать нужно с чего-то понятного и доступного. Скажем, с «Евгения Онегина». Содержание все знают по школьной программе плюс опера на русском языке.

– У вас огромный репертуар. А бывало ли, что вы вдруг во время выступления забывали слова?

– Это самое страшное – забыть слова. Но такие моменты бывают у каждого исполнителя. Если поёшь на русском языке, сочиняешь новые слова. У меня был случай, когда я… сочинила половину романса. Но это бывает редко. А на иностранном приходится нести какую-то тарабарщину… А что остаётся?

– Какая высшая награда для оперной певицы? Победы на конкурсах, полные залы, аншлаги и очереди за билетами?

– Награды на конкурсах важны скорее для зрителей, для идентификации артиста. Для меня важно признание зрителей. Важно, что однажды случайно услышав меня или натолкнувшись на видеозапись в Интернете, человек покупает билет на мой сольный концерт и спектакль с моим участием. Что он приходит послушать именно меня. Для меня это самое важное. Недавно мне один человек написал, что он был рокером, но, услышав мои записи, перешёл в ряды поклонников классической музыки.

– А что услышат зрители на вашем сольном концерте в «Зарядье»?

– В этом году мир отмечает 150-летие Сергея Рахманинова, и к этому прекрасному юбилею я готовлю новую авторскую программу «Романсы Рахманинова». Задача, которую я перед собой поставила, – показать трансформацию творчества Рахманинова в камерном жанре. Из всех его опусов взяла по несколько романсов, начиная с ранних, написанных им в 19 лет, и показала, как на протяжении 25 лет творчества менялся фортепианный аккомпанемент композитора. Исполнять романсы я буду с замечательной пианисткой Юлией Баньковой.

– Классическая музыка в XXI веке популярна в России?

– Да, классическая музыка популярна, и я считаю, что в последние десятилетия она очень быстро «набирает обороты», и очень многое этому способствует. Я бы хотела особо отметить вклад в популяризацию классики радио «Орфей», которое постоянно знакомит зрителя с лучшими произведениями отечественной и мировой классики. Причём не только в эфире, но и в Интернете. «Орфей» создал отдельные тематические Интернет-каналы и для знатоков классической музыки, и для тех, кто только начинает своё знакомство с этим прекрасным миром.

Фото из личного архива Полины Шамаевой.

– Полина, вы ведь начинали карьеру в академическом хоре, и в церковном хоре пели. Как опыт хорового пения повлиял на вашу карьеру оперной певицы? – В хоре я пропела более 20 лет, начиная с шести лет. Церковный хор был дополнительным бонусом, и он очень повлиял на моё отношение к музыке в целом, и к духовной музыке в частности. Когда ты поёшь в хоре, ты всегда чувствуешь плечо коллеги, ты должен подстраивать свой голос к голосам коллег. Сольное пение – это совершенно другая история. А в церковный хор Кафедрального собора Воронежа меня привела Антонина Весенина, сейчас она самая востребованная солистка Мариинского театра. По воскресеньям служба начиналась в 6.30 утра. Вставала в 4.50, несмотря на то, что есть в такую рань не хочется, запихивала в себя еду (нельзя петь на голодный желудок), в 5.20 садилась на первый автобус и к 6.20 приезжала в центр города со своей окраины. Зимой это было очень сложно. Полтора часа мы пели службу, после этого я шла во дворец творчества детей и молодежи, где работала хормейстером детского хора. – Есть ли в вашем репертуаре визитные карточки, какие партии на сегодня считаете своими лучшими? Чем хотели бы пополнить свой репертуар? – В опере это, конечно, Кармен – самая яркая партия для меццо-сопрано на оперном небосклоне. Это такое редкое явление в оперном мире, когда меццо-сопрано поёт партию главной героини. Что касается планов, то мне бы очень хотелось исполнить партию Далилы. Мне кажется, что эта коварная женщина тоже мне очень близка. Но, к сожалению, безумно красивая опера «Самсон и Далила» редко исполнятся. Это такая статичная, «стоячая» опера, здесь невозможно ничего сделать. И насколько я знаю, в мировой практике её ставят, только когда набирают топовый каст. Когда есть топовые артисты, на которых придут независимо от того, что они поют. Что касается духовной музыки, то это второй номер из «Всенощного бдения» Сергея Рахманинова «Благослови, душа моя, Господа». На моём YouTube-канале запись этого произведения собрала самое большое число просмотров. – Вы известная и востребованная оперная певица. Можете сформулировать вашу собственную формулу успеха? – Это ежедневная планомерная работа, большая доля удачи, но при этом и огромный процент трудолюбия, потому что в нашей профессии ты должен быть или лучшим, или лучше этим не заниматься. Впрочем, то же, наверное, можно сказать о любой профессии, если ты хочешь чего-то добиться. Каждый раз, выходя на сцену, ты должен соревноваться с собой вчерашним. Ты должен быть лучше себя вчерашнего. – Вы мечтали о сольной карьере? – Когда я начинала петь в церковном хоре в Воронеже, мне было очень сложно петь. Я очень уставала, мне было нелегко контролировать свой голосовой аппарат. И после каждой службы я приходила домой, рыдала и говорила: «Всё, что угодно, только не сольное пение!» Но, как говорится, не зарекайся. Так сложилось, что я всё время где-то пела соло. И в детском хоре, и в училище, и в вузе я везде пела какие-то небольшие сольные партии. Видимо, амбиции, которые во мне есть, мне нужно было реализовывать и как-то выделяться из «толпы». Я всегда хотела, я всегда старалась. И когда я попала в Академический Большой хор «Мастера хорового пения», Лев Зиновьевич Конторович сразу доверил мне соло, я пришла в коллектив заменить другую солистку, и в итоге я пела и в хоре, и сольно. Эти маленькие соло переросли в работу в «Новой Опере». На самом деле моей оперной карьере всего шесть лет. – Однако шести лет хватило, чтобы критики признали: на сегодняшний день вы самое яркое меццо-сопрано в России. Каково это — быть самой-самой? – Спасибо, мне очень приятно. Но на самом деле это огромная ответственность и перед молодыми коллегами, которые на тебя равняются, и перед зрителями. Мы, как олимпийские спортсмены, сначала много готовимся, а потом за 20-30 минут, за час выступления ты должен выложиться на все сто процентов. У меня за плечами 23 года только официального образования, начиная с музыкальной школы, училища. Каждый раз зрители ждут от тебя чего-то необычного, и чем больше у тебя званий и чем длиннее послужной список, тем больше ожиданий. И ты должен их оправдать. В этом сложность – ты должен постоянно чем-то удивлять. Новым репертуаром, новым уровнем пения, новыми нарядами, идеальной формой. Так что, да, прежде всего, это ответственность. А самооценка повышается, когда ты достигаешь определённого уровня вокального мастерства. Вот тогда повышается самооценка, а не когда кто-то говорит об этом. Тем более, что сегодня тебя хвалят, а завтра могут растоптать. – Как вы отдыхаете, расслабляетесь между концертами? – Между концертами я занимаюсь своим здоровьем. Пытаюсь найти режим правильного питания, подходящего именно мне. С моим безумным графиком. Чтобы мне было комфортно, потому что спать я должна минимум девять часов, иначе я не могу выйти петь. Связки – это мышцы, которым необходим отдых. Как у спортсменов. И моя задача в те дни, когда я могу немного отдохнуть, – поддерживать свое здоровье на таком уровне, чтобы максимально продлить своё пребывание в профессии именно как исполнитель. – Горло приходится беречь? На лыжах и коньках вы, наверное, не катаетесь? – Не катаюсь, в прорубь не ныряю, перед выходом на сцену семечки не грызу (это будет мешать петь). Хотя на самом деле можно всё – можно и воду ледяную пить, это зависит исключительно от твоего организма. – Полина, на ваш взгляд, опера должна быть ближе к народу? – Считается, что опера – это искусство для избранных. И я всегда шучу, что опера умирает уже 400 лет и никак не умрёт. И мы ей не дадим умереть, даже не надейтесь. Я всегда очень волнуюсь, когда молодые люди впервые приходят на оперу, потому что от их первой встречи с оперой зависит, будут ли они приходить в оперу или уже никогда туда не вернутся. Опера не должна быть ближе к народу, просто мы должны быть интереснее, чтобы люди приходили. Потому что опера – это своего рода шоу. Шоу, построенное на синтезе живого оркестра, живого исполнения, костюмов, актерской игры, – это всё должно быть сделано на таком высоком уровне и так профессионально, чтобы молодой человек захотел прийти ещё раз. Подрастающее поколение нужно заинтересовать в первую очередь, потому что это наши будущие зрители на ближайшие десятилетия. – Оперу сложно воспринимать… – Согласна, поэтому я всегда советую: перед тем, как пойти на оперу, нужно подготовиться. Как минимум почитать, о чём опера, что за композитор. Чтобы понимать, кто есть кто на сцене. И тогда, возможно, ты что-то поймёшь. Начинать нужно с чего-то понятного и доступного. Скажем, с «Евгения Онегина». Содержание все знают по школьной программе плюс опера на русском языке. – У вас огромный репертуар. А бывало ли, что вы вдруг во время выступления забывали слова? – Это самое страшное – забыть слова. Но такие моменты бывают у каждого исполнителя. Если поёшь на русском языке, сочиняешь новые слова. У меня был случай, когда я… сочинила половину романса. Но это бывает редко. А на иностранном приходится нести какую-то тарабарщину… А что остаётся? – Какая высшая награда для оперной певицы? Победы на конкурсах, полные залы, аншлаги и очереди за билетами? – Награды на конкурсах важны скорее для зрителей, для идентификации артиста. Для меня важно признание зрителей. Важно, что однажды случайно услышав меня или натолкнувшись на видеозапись в Интернете, человек покупает билет на мой сольный концерт и спектакль с моим участием. Что он приходит послушать именно меня. Для меня это самое важное. Недавно мне один человек написал, что он был рокером, но, услышав мои записи, перешёл в ряды поклонников классической музыки. – А что услышат зрители на вашем сольном концерте в «Зарядье»? – В этом году мир отмечает 150-летие Сергея Рахманинова, и к этому прекрасному юбилею я готовлю новую авторскую программу «Романсы Рахманинова». Задача, которую я перед собой поставила, – показать трансформацию творчества Рахманинова в камерном жанре. Из всех его опусов взяла по несколько романсов, начиная с ранних, написанных им в 19 лет, и показала, как на протяжении 25 лет творчества менялся фортепианный аккомпанемент композитора. Исполнять романсы я буду с замечательной пианисткой Юлией Баньковой. – Классическая музыка в XXI веке популярна в России? – Да, классическая музыка популярна, и я считаю, что в последние десятилетия она очень быстро «набирает обороты», и очень многое этому способствует. Я бы хотела особо отметить вклад в популяризацию классики радио «Орфей», которое постоянно знакомит зрителя с лучшими произведениями отечественной и мировой классики. Причём не только в эфире, но и в Интернете. «Орфей» создал отдельные тематические Интернет-каналы и для знатоков классической музыки, и для тех, кто только начинает своё знакомство с этим прекрасным миром. Фото из личного архива Полины Шамаевой.