Как 5 лысых шведов современную поп-музыку делали - «Новости Музыки»

Звуки о самой обсуждаемой книге о поп-музыке, вышедшей в 2015 году.

Ни для кого не было секретом, что поп-звезды - будь то "главная девственница Америки", самая молодая певица в истории чартов Billboard или любимые школьницами бойз-бенды - в своих песнях рассказывают отнюдь не свои истории. Кто именно их рассказывает и почему эти треки въедаются в мозг миллионам слушателей, пытается выведать Джон Сибрук в своей новой книге "The Song Machine: Inside the Hit Factory" ("Машина песен: внутри фабрики хитов").

"The Song Machine" можно назвать в меру успешной попыткой пролить свет на то, как на самом деле рождаются поп-хиты и отдельно - понять, почему за большей их частью стоит "5 лысых шведов". Страна, подарившая миру IKEA, фасолевый суп и Лисбет Саландер, несмотря на размеры и не самое удобное положение на карте, наряду с США и Великобританией уверенно держится в тройке главных экспортеров музыкальной продукции. Условному "swedish music phenomenon" посвящена едва ли не половина книги.

Главная, пожалуй, заслуга колумниста The New Yorker и автора некогда нашумевшей "Nobrow: культура маркетинга, маркетинг культуры" именно в том, что ему удается провести читателя в мир, где создаются эти хиты: в "лагерь", где команда авторов трудится над новым хитом Рианны (Rihanna); в лабораторию, в которой уже другие специалисты разрабатывают концепцию идеального "цепляющего" трека; в кабинеты топ-менеджеров, которые потом посчитают, кому и сколько за новый хит будет положено - к людям, которые и позволяют условной Рианне узнать, что и как она будет петь завтра.

"The Song Machine" даже не о том, как и кем пишутся песни: шоу-бизнес показан как отлаженный механизм, где ключевое все-таки "бизнес", и как в любой другой сфере, главными движущими силами являются конкуренция и соблазн создать принципиально новый продукт. Для тех, кто сомневается - доказательства в виде цифр, тем, кто и без отчетности верит написанному - инсайдерские шуточки и факты.

"В студии Келли Кларксон (Kelly Clarkson) рассказывает Клайву Девису, председателю RCA Music Group, как ненавидит и его, и свою новую песню. Тот, в свою очередь, заставляет исполнительницу в сотый раз переделывать имеющийся материал и вспоминает историю о Барри Манилоу (Barry Manilow): тот тоже сначала всячески отказывался записывать "I Write the Songs", которая стала в итоге №1 в чарте Billboard, получив вдобавок "Грэмми" как песня года. Кларксон упрямится, пускает в ход сначала крики, потом - слезы, но и продюсер не отступает. Злополучной песней окажется "Since U Been Gone" - успеха поставленного в пример Манилоу ей не добиться ("серебро" в Billboard Hot 100), но и тираж более миллиона копий можно считать успехом", - подобных историй у Сибрука наберется на отдельную книгу.

Ждать чего-то доселе неизвестного о скандинавах, которые еще сначала 90-х годов пишут хиты буквально на автомате, не стоит. Уже порядка 20 лет за музыку, которую мы постоянно слышим, стоит нам включить радио или телевизор, войти в торговый центр или кафе, ответственность несут Макс Мартин (Мартин Карл Сандберг), Dr. Luke (Лукаш Готвальд), Shellback (Юхан Шустер) и команда продюсеров Stargate - именно они обеспечивают текстами и аранжировками поп-звезд в диапазоне от Кайли Миноуг и Мадонны до Бритни Спирс, Кэти Перри и Дженнифер Лопес — собственно говоря, тех, кто держит первые позиции во всех влиятельных чартах (скандинавскому подряду принадлежит 5 синглов из первой двадцатки Биллборда, если брать лето 2015-го). Песня, с которой Азербайджан одержал победу на "Евровидении" в 2011 году? Шведы. Песня, с которой там же от России выступала Дина Гарипова? Снова шведы.

Композиций авторства одного только Мартина в Billboard Top 10 c 1997 года (№7, Robyn "Do You Know (What It Takes)") по 2015 (№6, Taylor Swift "Style", №3, Ellie Goulding "Love Me Like You Do", №1 Taylor Swift ft. Kendrick Lamar "Bad Blood"), можно насчитать 58 штук, ровно столько же хитов по версии "Биллборд" за всю свою карьеру написал авторский тандем из The Beatles (Маккартни 32, Леннон успел только 26).

Понять, почему сложилось именно так, не помогают ни подробная биография Denniz PoP (автора бессмертного хита Ace of Bace "All That She Wants"), ни откровенные беседы с Максом Мартином и Доктором Люком, которые в разное время отвечали за хиты The Backstreet Boys, 'N Sync, One Direction, Maroon 5, Мадонны, Бритни, Рианны, Леди Гаги и слишком многих других.

В этом контексте не кажется внезапным и то, что сразу после Стокгольма Сибрук разворачивается в сторону Сеула, рассказывая, как будущие звезды корейской поп-музыки проходят чуть ли не армейскую подготовку. K-pop появляется, видимо, для того, чтобы наверняка оправдать термин "машина песен".

Вниманию читателя предложен целый гайд разработки корейских менеджеров: когда необходимо привлекать иностранных сонграйтеров и продюсеров, где брать хореографию, есть даже четкий порядок "привлекательных" аккордов и уточнения вроде "какой косметикой пользоваться во время гастролей в том или ином регионе".

Представители K-pop в этом случае оказывается гораздо честнее своих англосаксонских коллег: без зазрения совести исполнители следуют написанному плану, тогда как в США или Британии наличие какой-либо стратегии скрывается со всей возможной тщательностью. "Армейская подготовка" здесь не метафора: перед тем, как выйти на большую сцену, "музыканты" проходят обучение в созданных для этого корпоративных академиях поп-музыки, до конца в лучшем случае доживет один из десяти. Чем не "song machine" в действии. История больше похожа на сюжет для антиутопии, но, если верить Сибруку, то звезды уровня Кристины Агилеры или Леди Гаги сделаны примерно по тому же принципу.

Четкие бизнес-стратегии ожидаемы и оправданы в отраслях вроде легкой промышленности, IT или банковском секторе. Но, как выясняет Сибрук, эти же методы - консолидация, элиминирование, фокус-группы, жесткие маркетинговые кампании - работают и в области популярной музыки, провоцируя появление проектов вроде Рианны или Кэти Перри, которые по степени доходности (не без доли условности) можно сравнивать с крупными транснациональными корпорациями.

Именно поэтому особенно впечатлительным не стоит касаться "The Song Machine" — аккуратного и местами до ужаса подробного анализа индустрии поп-музыки.

Вопросы к автору после прочтения все же остаются: кем в итоге считать тех, кто остается "за кадром" - серыми кардиналами рынка поп-музыки или шестеренками, позволяющими "музыкальной машине" работать исправно, а также, где в этой цепочке находится исполнитель, который уже даже совсем и не "музыкант". Намеренно ли Сибрук оставляет их без ответа, в надежде на склонного к рефлексии читателя, или же сам затрудняется дать комментарий, тоже не совсем ясно.

"The Song Machine" Джона Сибрука вышла 5 октября.

Звуки о самой обсуждаемой книге о поп-музыке, вышедшей в 2015 году. Ни для кого не было секретом, что поп-звезды - будь то "главная девственница Америки", самая молодая певица в истории чартов Billboard или любимые школьницами бойз-бенды - в своих песнях рассказывают отнюдь не свои истории. Кто именно их рассказывает и почему эти треки въедаются в мозг миллионам слушателей, пытается выведать Джон Сибрук в своей новой книге "The Song Machine: Inside the Hit Factory" ("Машина песен: внутри фабрики хитов"). "The Song Machine" можно назвать в меру успешной попыткой пролить свет на то, как на самом деле рождаются поп-хиты и отдельно - понять, почему за большей их частью стоит "5 лысых шведов". Страна, подарившая миру IKEA, фасолевый суп и Лисбет Саландер, несмотря на размеры и не самое удобное положение на карте, наряду с США и Великобританией уверенно держится в тройке главных экспортеров музыкальной продукции. Условному "swedish music phenomenon" посвящена едва ли не половина книги. Главная, пожалуй, заслуга колумниста The New Yorker и автора некогда нашумевшей "Nobrow: культура маркетинга, маркетинг культуры" именно в том, что ему удается провести читателя в мир, где создаются эти хиты: в "лагерь", где команда авторов трудится над новым хитом Рианны (Rihanna); в лабораторию, в которой уже другие специалисты разрабатывают концепцию идеального "цепляющего" трека; в кабинеты топ-менеджеров, которые потом посчитают, кому и сколько за новый хит будет положено - к людям, которые и позволяют условной Рианне узнать, что и как она будет петь завтра. "The Song Machine" даже не о том, как и кем пишутся песни: шоу-бизнес показан как отлаженный механизм, где ключевое все-таки "бизнес", и как в любой другой сфере, главными движущими силами являются конкуренция и соблазн создать принципиально новый продукт. Для тех, кто сомневается - доказательства в виде цифр, тем, кто и без отчетности верит написанному - инсайдерские шуточки и факты. "В студии Келли Кларксон (Kelly Clarkson) рассказывает Клайву Девису, председателю RCA Music Group, как ненавидит и его, и свою новую песню. Тот, в свою очередь, заставляет исполнительницу в сотый раз переделывать имеющийся материал и вспоминает историю о Барри Манилоу (Barry Manilow): тот тоже сначала всячески отказывался записывать "I Write the Songs", которая стала в итоге №1 в чарте Billboard, получив вдобавок "Грэмми" как песня года. Кларксон упрямится, пускает в ход сначала крики, потом - слезы, но и продюсер не отступает. Злополучной песней окажется "Since U Been Gone" - успеха поставленного в пример Манилоу ей не добиться ("серебро" в Billboard Hot 100), но и тираж более миллиона копий можно считать успехом", - подобных историй у Сибрука наберется на отдельную книгу. Ждать чего-то доселе неизвестного о скандинавах, которые еще сначала 90-х годов пишут хиты буквально на автомате, не стоит. Уже порядка 20 лет за музыку, которую мы постоянно слышим, стоит нам включить радио или телевизор, войти в торговый центр или кафе, ответственность несут Макс Мартин (Мартин Карл Сандберг), Dr. Luke (Лукаш Готвальд), Shellback (Юхан Шустер) и команда продюсеров Stargate - именно они обеспечивают текстами и аранжировками поп-звезд в диапазоне от Кайли Миноуг и Мадонны до Бритни Спирс, Кэти Перри и Дженнифер Лопес — собственно говоря, тех, кто держит первые позиции во всех влиятельных чартах (скандинавскому подряду принадлежит 5 синглов из первой двадцатки Биллборда, если брать лето 2015-го). Песня, с которой Азербайджан одержал победу на "Евровидении" в 2011 году? Шведы. Песня, с которой там же от России выступала Дина Гарипова? Снова шведы. Композиций авторства одного только Мартина в Billboard Top 10 c 1997 года (№7, Robyn "Do You Know (What It Takes)") по 2015 (№6, Taylor Swift "Style", №3, Ellie Goulding "Love Me Like You Do", №1 Taylor Swift ft. Kendrick Lamar "Bad Blood"), можно насчитать 58 штук, ровно столько же хитов по версии "Биллборд" за всю свою карьеру написал авторский тандем из The Beatles (Маккартни 32, Леннон успел только 26). Понять, почему сложилось именно так, не помогают ни подробная биография Denniz PoP (автора бессмертного хита Ace of Bace "All That She Wants"), ни откровенные беседы с Максом Мартином и Доктором Люком, которые в разное время отвечали за хиты The Backstreet Boys, 'N Sync, One Direction, Maroon 5, Мадонны, Бритни, Рианны, Леди Гаги и слишком многих других. В этом контексте не кажется внезапным и то, что сразу после Стокгольма Сибрук разворачивается в сторону Сеула, рассказывая, как будущие звезды корейской поп-музыки проходят чуть ли не армейскую подготовку. K-pop появляется, видимо, для того, чтобы наверняка оправдать термин "машина песен". Вниманию читателя предложен целый гайд разработки корейских менеджеров: когда необходимо привлекать иностранных сонграйтеров и продюсеров, где брать хореографию, есть даже четкий порядок "привлекательных" аккордов и уточнения вроде "какой косметикой пользоваться во время гастролей в том или ином регионе". Представители K-pop в этом случае оказывается гораздо честнее своих англосаксонских коллег: без зазрения совести исполнители следуют написанному плану, тогда как в США или Британии наличие какой-либо стратегии скрывается со всей возможной тщательностью. "Армейская подготовка" здесь не метафора: перед тем, как выйти на большую сцену, "музыканты" проходят обучение в созданных для этого корпоративных академиях поп-музыки, до конца в лучшем случае доживет один из десяти. Чем не "song machine" в действии. История больше похожа на сюжет для антиутопии, но, если верить Сибруку, то звезды уровня Кристины Агилеры или Леди Гаги сделаны примерно по тому же принципу. Четкие бизнес-стратегии ожидаемы и оправданы в отраслях вроде легкой промышленности, IT или банковском секторе. Но, как выясняет Сибрук, эти же методы - консолидация, элиминирование, фокус-группы, жесткие маркетинговые кампании - работают и в области популярной музыки, провоцируя появление проектов вроде Рианны или Кэти Перри, которые по степени доходности (не без доли условности) можно сравнивать с крупными транснациональными корпорациями. Именно поэтому особенно впечатлительным не стоит касаться "The Song Machine" — аккуратного и местами до ужаса подробного анализа индустрии поп-музыки. Вопросы к автору после прочтения все же остаются: кем в итоге считать тех, кто остается "за кадром" - серыми кардиналами рынка поп-музыки или шестеренками, позволяющими "музыкальной машине" работать исправно, а также, где в этой цепочке находится исполнитель, который уже даже совсем и не "музыкант". Намеренно ли Сибрук оставляет их без ответа, в надежде на склонного к рефлексии читателя, или же сам затрудняется дать комментарий, тоже не совсем ясно. "The Song Machine" Джона Сибрука вышла 5 октября.