Ностальгия 80-го уровня - «Новости Музыки»

Волна переизданий и воссоединений в 2015 году докатилась до тех, кто, казалось, забыт навечно.

Одной из тенденций, которой запомнился 2015-й год и которая наверняка получит продолжение в 2016-м, стало дальнейшее развитие темы воссоединений, переизданий и переосмыслений. Чем больше на рынке становится новой музыки (а её количество, как ни крути, постоянно растёт), тем чаще издатели, букинг-агентства и организаторы фестивалей обращаются к старой.

Реюнионы давно не игравших вместе монстров вроде Led Zeppelin (пусть и мимолётно), Roxy Music или Police смотрелись этакой вишенкой на торте, экзотическим цветком на поляне музыкального разнообразия. Все они воссоединялись уже в качестве масштабного трибьюта самим себе, передвижного музея – собрать большие залы и разбежаться, не пытаясь записывать новый материал или вообще как-то конкурировать с собственными же классическими нетленками.

Следом подтянулась волна ушедших со сцены героев девяностых – Orbital, Skunk Anansie, Lamb, Leftfield. Эти, как правило, воссоединялись деловито и буднично, но с серьезными намерениями. Камерные гастроли по клубам и новый материал, который зачастую не уступал предыдущему, хоть и не имел сравнимого коммерческого успеха. Попутно, в интервью музыканты часто говорили, что распад их был связан не с творческим кризисом или порчей отношений внутри коллектива, а с тем, что с приходом нового десятилетия лейблы настойчиво норовили вписать их в новые тренды или вовсе разрывали контракты без объяснения причин.

Теперь волна дошла до потерянного поколения – альтернативщиков конца восьмидесятых-начала девяностых. Наблюдать за этим процессом лучше всего на примере лайнапа фестиваля Primavera Sound. 2013-й – The Jesus and Mary Chain, The Breeders. 2014-й – Slowdive. 2015-й – Ride, 2016-й – Lush. Специфика большинства этих групп в том, что даже на пике карьеры они были чем-то вроде гадких утят, этакими "недозвездами", не собиравшими слишком уж больших залов. Теперь же многие из них вернулись в статусе культовых фигур, чему были не на шутку удивлены. Достаточно хоть раз побывать на концерте Slowdive, чтобы понять, что свалившемуся на них наконец успеху эти люди очень, очень рады – такое чувство, будто Рэчел Госуэлл (Rachel Goswell) готова лично расцеловать каждого зрителя.

Опустившись еще на один этаж ниже, похожую картину мы видим в электронном гетто. Том Миддлтон (Tom Middleton) несколько лет назад вернул к жизни свой самый важный (но далеко не самый коммерчески успешный) проект Global Communication, а в этом году впервые за полтора десятка лет, выпустил под этим именем новый материал. Марк Арчер (Mark Archer) оживил проект Altern8 (в начале девяностых проигравший главную битву за статус "примы британского хардкора" The Prodigy) и потихоньку начинает гастролировать с концертами. Того и гляди, Слипматт и Лайм (Slipmatt & Lime) воссоединят SL2 и начнут исполнять живьем "On A Ragga Tip" и "Way In My Brain", а Кристофер Хауэлл (Christopher Howell) поднимет из небытия милый и незаслуженно заплёванный проект-однодневку Smart E's.

Похожую картину мы наблюдаем и на рынке переизданий. Если пафосные репрессы классических альбомов New Order, Depeche Mode или Pet Shop Boys мало кого удивляли, то появление издателей, ставивших своей целью разгребать залежи музыки, прошедшей ниже радаров, уже выглядело новшеством, яркой приметой времени. Пионером движения была, например, хозяйка лейбла Minimal Wave Вероника Васицка (Veronica Vasicka), самозабвенно раскапывавшая архивы синтезаторной музыки конца 70-х – начала 80-х. Многим музыкантам переиздания дали вторую жизнь – в минувшем году в московском клубе НИИ выступал подопечный Васицкой, седовласый француз Лоран Про (Laurent Prot) со своим проектом In Aeternam Vale, а о феномене Бернара Февра (Bernard Fevre) и его Black Devil Disco Club, карьера которого по большому счету началась с переиздания, кажется, написаны целые книги.

Крупным игроком на рынке виниловых репрессов стал московский лейбл Мирумир, который делает ставку на популярную в СССР и почитаемую коллекционерами поп-музыку восьмидесятых – итало-диско, дискофокс и тому подобное. Возможно, именно успех мирумировских переизданий вдохновил правообладателей самим заняться перепечаткой диско-классики, а не продавать права сторонним лейблам. В этот процесс в 2015-м активно включился танцевальный гигант ZYX, поднявший архивы Radiorama, Кена Ласло (Ken Laszlo), Scotch и Валери Дор (Valerie Dore). И если этих артистов вполне можно называть звездами (пусть локальными и основательно подзабытыми), то итало-пластинки восьмидесятых, переизданиями которых то и дело промышляет голландский нео-диско лейбл Bordello A Parigi – это уже ратитеты восьмидесятого уровня, о существовании которых знали только самые упертые коллекционеры.

Особенность репресс-тренда 2015-го в том, что для того чтобы попасть в поле зрения "переиздателей", совсем не обязательно кануть в лету в конце прошлого века. Сегодня активно переиздаются записи, сделанные два, три, пять или десять лет назад. Хороший самиздатный релиз, прошедший ниже радаров? Берем. CD-R или кассета, изданная пару лет назад крошечным тиражом и быстро осевшая в коллекциях гиков? Годится. Главное, чтобы все это вписывалось в музыкальную концепцию издающего лейбла. У издателей словно сменилась концепция - отыскивать среди залежей шлака интересную музыку и показывать её миру сегодня не менее, а может и более престижно и почетно, чем издавать новую. И это, вне всяких сомнений, тренд правильный. Сегодня этим во всю заняты Carpe Sonum, …txt, Anodize, Suction и десятки других независимых лейблов.

Переиздается сегодня всё, от старых киносаундтреков (на этом специализируется лейбл Death Waltz под патронажем ветерана музыкальной индустрии Спенсера Хикмана) до русского рока (всё тот же Мирумир) и лоу-файного синти-попа (Other Voices Records, тоже, к слову, отечественный). Переиздается даже то, о чем по-хорошему лучше бы забыть. Если семерки с песнями Ольги Восконьян или ленинградской группы Президиум еще можно воспринимать как милую дичь, то гламурные переиздания Дмитрия Маликова или группы Старый Приятель – это уже чересчур. Кажется, спустя десять лет они навечно осядут в ящиках "всё по 50 рублей", где сейчас лежат советские пластинки группы Teach-In и Дина Рида. Но кто знает?..