С большой буквы: Lady Gaga vs Katy Perry - «Новости Музыки»

Звуки сравнивают альбомы "ARTPOP" и "PRISM", чтобы понять, кто из пары Леди Гага - Кэйти Перри действительно может считаться поп-звездой номер 1.

Кривой розовый шрифт, белые пластиковые волосы, огромный синий шар в промежности (очевидно, олицетворяющий как планету Земля, так и рабочий прибор гадалки), навязываемые с элегантностью бульдозера параллели с “Рождением Венеры” Боттичелли — каждый элемент обложки альбома “Artpop”, созданной большим художником Джеффом Кунсом (Jeff Koons), буквально кричит о желании считаться Самой Передовой Поп-звездой. Такое стремление понятно: предыдущий альбом Леди Гаги (Lady Gaga) пытался донести до слушателю ту мысль, что перед нами прямая наследница Мадонны (Madonna), а в итоге получилось слишком явно и слишком вторично — взять хотя бы мелодию куплетов из “Born this Way” и танцы из клипа на “The Edge of Glory”. Третий диск Стефани Джерманотты — отвоевывание былых позиций; фэшн-Хэллоуин, доведенный до абсолютного предела и потому становящийся совриском. Речь, разумеется, не только о костюмах: Гага вернулась к электропопу, сделавшему ее звездой, но все ручки на пульте теперь не то чтобы выкручены до предела, а скорее поставлены в неожиданные положения. Там, где на “The Fame”, дебюте певицы, можно было ожидать припев, теперь стоит трэповый проигрыш; где раньше стоял синтезаторный рифф, теперь заигрывания с этникой.

Нежный контровой свет, простой макияж и цветочки на заднем плане: первое, что замечаешь в оформлении “PRISM”, нового диска Кейти Перри (Katy Perry), — это желание избежать Больших Концепций, сопутствовавших предыдущим двум работам артистки (соответственно, ироническое восприятие консервативной Америки 50-х-80-х на “One of the Boys”, и заигрывание со всеми аспектами культуры подростков на “Teenage Dream”). Отсутствие рамок чувствуется на альбоме сразу: первые три номера — это, соответственно, переосмысление творчества группы fun. в контексте восьмидесятнического софт-рока (“Roar”), шакироподобная среднетемповая бхангра (“Legendary Lovers”) и пушистое диско с мелизмами, как у юной Мэрайи Кэри (“Birthday”). Дальше – лучше: типичные для Перри отсылки к Пэт Бенатар, Белинде Карлайл, Сюзанн Веге и прочей поп-американе нанизаны на крайне привлекательный ритмический каркас, безошибочно опознаваемый как шведский (“PRISM” — еще одно доказательство того, что главным поп-артистом нулевых для продюсеров однозначно является певица Robyn), и разбавлены то мрачной рэповой басухой, то евродэнсом образца 1993-го года. Под конец альбом сбивается на слишком уж любимые Кейти полубаллады — но и здесь дело моментально поправляет профессиональный поп-доктор Сиа Ферлер (написанный австралийкой трек “Double Rainbow” – один из лучших на альбоме). Итог очевиден: певица, которую годами обвиняли в излишнем потакании трендам (сначала это был облегченный гитарный поп, потом — стандартный новый евродэнс), непринужденно расширила свою зону комфорта и показала, что ее своеобразный вокал хорошо смотрится в почти любом обрамлении.

Ситуация с “Artpop” в этом плане очень похожа — но изначально декларируемая бескомпромиссность не сыграла Леди Гаге на руку. Очевидно, и здесь имеет выход за пределы зоны комфорта: в истерике “Swine”, одной из самых несексуальных песен о сексе в истории; в сложной песенной структуре “Aura” и “Venus”; в смешных дропах вундеркинда Мадеона (Madeon) в “Mary Jane Holland”. Больших проблем здесь две, и они усугубляют друг друга: половина песен на альбоме очевидно не дотягивает до характеристики “поп-как-искусство”, которую артистка в последние месяцы совершенно заездила, а поскольку альбомный формат по-прежнему дается Гаге с трудом (про писателей в таких случаях говорят, что им не хватает редактора), то эффект от действительно передовых вещей размывается, становится менее явным. Тот факт, что большинство лучших треков собраны в первой половине “Artpop”, этому никак не помогает.

Впрочем, возможно, что весь предшествующий текст можно заменить лишь одним предложением: Кейти Перри записала альбом, в котором хорошо слышно, что певица в ладах с собой и знает, куда идти дальше; Леди Гага же примерно сотню раз высказалась в том духе, что это именно она определяет, каким будет поп, — но если бы у ее альбома имелся профиль “Вконтакте”, то в графе “семейное положение” там бы значилось “в активном поиске”.

Звуки сравнивают альбомы "ARTPOP" и "PRISM", чтобы понять, кто из пары Леди Гага - Кэйти Перри действительно может считаться поп-звездой номер 1. Кривой розовый шрифт, белые пластиковые волосы, огромный синий шар в промежности (очевидно, олицетворяющий как планету Земля, так и рабочий прибор гадалки), навязываемые с элегантностью бульдозера параллели с “Рождением Венеры” Боттичелли — каждый элемент обложки альбома “Artpop”, созданной большим художником Джеффом Кунсом (Jeff Koons), буквально кричит о желании считаться Самой Передовой Поп-звездой. Такое стремление понятно: предыдущий альбом Леди Гаги (Lady Gaga) пытался донести до слушателю ту мысль, что перед нами прямая наследница Мадонны (Madonna), а в итоге получилось слишком явно и слишком вторично — взять хотя бы мелодию куплетов из “Born this Way” и танцы из клипа на “The Edge of Glory”. Третий диск Стефани Джерманотты — отвоевывание былых позиций; фэшн-Хэллоуин, доведенный до абсолютного предела и потому становящийся совриском. Речь, разумеется, не только о костюмах: Гага вернулась к электропопу, сделавшему ее звездой, но все ручки на пульте теперь не то чтобы выкручены до предела, а скорее поставлены в неожиданные положения. Там, где на “The Fame”, дебюте певицы, можно было ожидать припев, теперь стоит трэповый проигрыш; где раньше стоял синтезаторный рифф, теперь заигрывания с этникой. Нежный контровой свет, простой макияж и цветочки на заднем плане: первое, что замечаешь в оформлении “PRISM”, нового диска Кейти Перри (Katy Perry), — это желание избежать Больших Концепций, сопутствовавших предыдущим двум работам артистки (соответственно, ироническое восприятие консервативной Америки 50-х-80-х на “One of the Boys”, и заигрывание со всеми аспектами культуры подростков на “Teenage Dream”). Отсутствие рамок чувствуется на альбоме сразу: первые три номера — это, соответственно, переосмысление творчества группы fun. в контексте восьмидесятнического софт-рока (“Roar”), шакироподобная среднетемповая бхангра (“Legendary Lovers”) и пушистое диско с мелизмами, как у юной Мэрайи Кэри (“Birthday”). Дальше – лучше: типичные для Перри отсылки к Пэт Бенатар, Белинде Карлайл, Сюзанн Веге и прочей поп-американе нанизаны на крайне привлекательный ритмический каркас, безошибочно опознаваемый как шведский (“PRISM” — еще одно доказательство того, что главным поп-артистом нулевых для продюсеров однозначно является певица Robyn), и разбавлены то мрачной рэповой басухой, то евродэнсом образца 1993-го года. Под конец альбом сбивается на слишком уж любимые Кейти полубаллады — но и здесь дело моментально поправляет профессиональный поп-доктор Сиа Ферлер (написанный австралийкой трек “Double Rainbow” – один из лучших на альбоме). Итог очевиден: певица, которую годами обвиняли в излишнем потакании трендам (сначала это был облегченный гитарный поп, потом — стандартный новый евродэнс), непринужденно расширила свою зону комфорта и показала, что ее своеобразный вокал хорошо смотрится в почти любом обрамлении. Ситуация с “Artpop” в этом плане очень похожа — но изначально декларируемая бескомпромиссность не сыграла Леди Гаге на руку. Очевидно, и здесь имеет выход за пределы зоны комфорта: в истерике “Swine”, одной из самых несексуальных песен о сексе в истории; в сложной песенной структуре “Aura” и “Venus”; в смешных дропах вундеркинда Мадеона (Madeon) в “Mary Jane Holland”. Больших проблем здесь две, и они усугубляют друг друга: половина песен на альбоме очевидно не дотягивает до характеристики “поп-как-искусство”, которую артистка в последние месяцы совершенно заездила, а поскольку альбомный формат по-прежнему дается Гаге с трудом (про писателей в таких случаях говорят, что им не хватает редактора), то эффект от действительно передовых вещей размывается, становится менее явным. Тот факт, что большинство лучших треков собраны в первой половине “Artpop”, этому никак не помогает. Впрочем, возможно, что весь предшествующий текст можно заменить лишь одним предложением: Кейти Перри записала альбом, в котором хорошо слышно, что певица в ладах с собой и знает, куда идти дальше; Леди Гага же примерно сотню раз высказалась в том духе, что это именно она определяет, каким будет поп, — но если бы у ее альбома имелся профиль “Вконтакте”, то в графе “семейное положение” там бы значилось “в активном поиске”.