Ораторию Генделя исполнили в «Зарядье» - «Театр»

Удивительное дело: вообще-то две итальянские оратории, написанные Генделем, когда ему было чуть-чуть за двадцать, менее репертуарны, чем его итальянские оперы или поздние английские оратории. Но у нас в Москве именно «Триумфу» досталось в этом смысле неожиданное внимание. В 2018-м ораторию поставил в Музтеатре Станиславского Константин Богомолов (с названием «Триумф времени и бесчувствия» и «кавер-версией» либретто, изготовленной Владимиром Сорокиным). Стоило только нашумевшему спектаклю подзабыться — и вот, пожалуйста, концертное исполнение, да еще превосходное.

И хотя сравнивать концертную и сценическую версию одного и того же произведения не всегда благодарное занятие, тут сопоставления напрашивались. Пул московских инструменталистов-«старинщиков» не безграничен, так что одни и те же музыканты наверняка принимали участие и в спектакле «Стасика» (в составе ансамбля Филиппа Чижевского Questa Musica), и в теперешнем концертном проекте Дмитрия Синьковского и La Voce Strumentale. Это нормальная практика — так сплошь и рядом случается и в Европе, что не мешает исполняемой музыке звучать совершенно иначе под управлением разных дирижеров. Вот и в наших двух случаях генделевская партитура звучала совсем по-разному. Отчасти, конечно, дело в самой площадке: все-таки не малая сцена Музтеатра, а полновесное концертное пространство, в акустику которого ладное и на редкость приятно сбалансированное ансамблевое звучание прекрасно вписалось. Отдельное удовольствие — то, как красиво в этой акустической картине (пускай и не без помарок) сплавлялись тембры струнных и гобоев, как мягко и пасторально вступали блокфлейты в арии Разочарования «Crede l’uom».

По поводу инструментов basso continuo, на которых изысканная генделевская фактура покоится, на тембровое однообразие тоже было не пожаловаться — виолончель, арфа, лютня (в руках знаменитости вполне мирового масштаба — итальянца Луки Пианки), клавесин и орган-позитив. На двух клавишных инструментах играла Александра Коренева, которой таким образом досталось по-своему уникальное органное соло (в «сонате» из первой части). Вежливый кардинал Бенедетто Памфили, автор либретто «Триумфа», предусмотрел момент, в который на премьере юный Гендель должен был с этим соло вступать, и отметил его в либретто: аллегорические персонажи на время отвлекаются от своих утонченных моральных дискуссий и наперебой хвалят «прекрасного юношу» с «крылатыми руками».

Художественный рководитель ансамбля La Voce Strumentale Дмитрий Синьковский и оперная певица Юлия Лежнева

Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ

В смысле техничности, стиля, легкости и вдумчивости два «Триумфа», прошлогодний и нынешний, друг друга стоили, но драматургически и эмоционально теперешняя концертная версия, пожалуй что, интереснее, да и тоньше. Во многом благодаря и певцам тоже; в отличие от радикальной выходки богомоловского спектакля, где все партии исполняли исключительно мужчины, здесь две сопрановые партии по старинке пели дамы. Мучительный путь Красоты (читай — человеческой души) от суетности к высотам духа обрисовывал деликатно-инструментальный голос англичанки Анны Дэннис, а образцовые колоратуры и изумительная кантилена Юлии Лежневой достались Наслаждению — странной сущности, если судить по музыке, в которой соединяются демоническая искусительность, ребячество, хрупкость и печаль. Эндрю Гудвин, незабываемый Ленский в черняковском «Онегине» 2006 года, мягко и с лучезарным обаянием спел прекрасные увещевания Времени. Дополнял ансамбль светлый, легкий и подвижный контратенор Дмитрия Синьковского в партии Разочарования: в собственных ариях, отвлекшись от дирижерского пульта, он поворачивался к залу, а пару раз брался и за скрипку, играя соло, например, в прощальной арии Красоты.

Никакой режиссуры, даже по концертным меркам минимум актерства — и все равно получался театр, а не пышное нравоучение о пути к покаянию. Причем театр по психологической остроте и многомерности вполне современный и запоминающийся. Что же, тем интереснее будет дополнить сравнение двух «Триумфов» третьим: 25 ноября все то же нежданно популярное сочинение прозвучит в Большом зале консерватории — снова под управлением Филиппа Чижевского, но с немного другой вокальной командой.

На сцене концертного зала «Зарядье» прозвучала оратория Георга Фридриха Генделя «Триумф времени и разочарования» (1707) в исполнении ансамбля Дмитрия Синьковского La Voce Strumentale и интернациональной четверки солистов с участием Юлии Лежневой. За прениями между Красотой, Наслаждением, Разочарованием и Временем следил Сергей Ходнев. Удивительное дело: вообще-то две итальянские оратории, написанные Генделем, когда ему было чуть-чуть за двадцать, менее репертуарны, чем его итальянские оперы или поздние английские оратории. Но у нас в Москве именно «Триумфу» досталось в этом смысле неожиданное внимание. В 2018-м ораторию поставил в Музтеатре Станиславского Константин Богомолов (с названием «Триумф времени и бесчувствия» и «кавер-версией» либретто, изготовленной Владимиром Сорокиным). Стоило только нашумевшему спектаклю подзабыться — и вот, пожалуйста, концертное исполнение, да еще превосходное. И хотя сравнивать концертную и сценическую версию одного и того же произведения не всегда благодарное занятие, тут сопоставления напрашивались. Пул московских инструменталистов-«старинщиков» не безграничен, так что одни и те же музыканты наверняка принимали участие и в спектакле «Стасика» (в составе ансамбля Филиппа Чижевского Questa Musica), и в теперешнем концертном проекте Дмитрия Синьковского и La Voce Strumentale. Это нормальная практика — так сплошь и рядом случается и в Европе, что не мешает исполняемой музыке звучать совершенно иначе под управлением разных дирижеров. Вот и в наших двух случаях генделевская партитура звучала совсем по-разному. Отчасти, конечно, дело в самой площадке: все-таки не малая сцена Музтеатра, а полновесное концертное пространство, в акустику которого ладное и на редкость приятно сбалансированное ансамблевое звучание прекрасно вписалось. Отдельное удовольствие — то, как красиво в этой акустической картине (пускай и не без помарок) сплавлялись тембры струнных и гобоев, как мягко и пасторально вступали блокфлейты в арии Разочарования «Crede l’uom». По поводу инструментов basso continuo, на которых изысканная генделевская фактура покоится, на тембровое однообразие тоже было не пожаловаться — виолончель, арфа, лютня (в руках знаменитости вполне мирового масштаба — итальянца Луки Пианки), клавесин и орган-позитив. На двух клавишных инструментах играла Александра Коренева, которой таким образом досталось по-своему уникальное органное соло (в «сонате» из первой части). Вежливый кардинал Бенедетто Памфили, автор либретто «Триумфа», предусмотрел момент, в который на премьере юный Гендель должен был с этим соло вступать, и отметил его в либретто: аллегорические персонажи на время отвлекаются от своих утонченных моральных дискуссий и наперебой хвалят «прекрасного юношу» с «крылатыми руками». Художественный рководитель ансамбля La Voce Strumentale Дмитрий Синьковский и оперная певица Юлия Лежнева Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ В смысле техничности, стиля, легкости и вдумчивости два «Триумфа», прошлогодний и нынешний, друг друга стоили, но драматургически и эмоционально теперешняя концертная версия, пожалуй что, интереснее, да и тоньше. Во многом благодаря и певцам тоже; в отличие от радикальной выходки богомоловского спектакля, где все партии исполняли исключительно мужчины, здесь две сопрановые партии по старинке пели дамы. Мучительный путь Красоты (читай — человеческой души) от суетности к высотам духа обрисовывал деликатно-инструментальный голос англичанки Анны Дэннис, а образцовые колоратуры и изумительная кантилена Юлии Лежневой достались Наслаждению — странной сущности, если судить по музыке, в которой соединяются демоническая искусительность, ребячество, хрупкость и печаль. Эндрю Гудвин, незабываемый Ленский в черняковском «Онегине» 2006 года, мягко и с лучезарным обаянием спел прекрасные увещевания Времени. Дополнял ансамбль светлый, легкий и подвижный контратенор Дмитрия Синьковского в партии Разочарования: в собственных ариях, отвлекшись от дирижерского пульта, он поворачивался к залу, а пару раз брался и за скрипку, играя соло, например, в прощальной арии Красоты. Никакой режиссуры, даже по концертным меркам минимум актерства — и все равно получался театр, а не пышное нравоучение о пути к покаянию. Причем театр по психологической остроте и многомерности вполне современный и запоминающийся. Что же, тем интереснее будет дополнить сравнение двух «Триумфов» третьим: 25 ноября все то же нежданно популярное сочинение прозвучит в Большом зале консерватории — снова под управлением Филиппа Чижевского, но с немного другой вокальной командой.